На прошлой неделе для «Возвращения» на прошлой неделе я опубликовал портрет своей старой школы на facebook :

Мои друзья и семья нашли эту картину смешной по разным причинам. Во-первых, заколка для волос забавна сама по себе, потому что сегодня я папа-лысый. Прическа имитирует образ кумира подростка Шона Кэссиди с 1970-х годов, когда была сделана фотография, но больше похожа на версию начального школьного образования Кристиана Бэйла 1970-х в American Hustle . Одна подруга сказала, что рисунок рубашки, украшенной яркими цветами, был таким же, как и обои ее спальни для девочек.

Я вытащил картину с чердака в начале дня и не видел ее уже довольно давно. Глядя на это, я поражен тем, как я выгляжу геем, стереотипно геем. Я имею в виду, давай - рубашка в цветочек с идеально подходящей майкой золотарника ?! Я совершенно уверен, что я выбрал этот наряд специально для того, чтобы надеть его на день фотографии. Стоит ли удивляться, что меня дразнили в детстве?

Когда я учился в начальной школе, мы не знали, что значит «гей». Тем не менее, другие мальчики почувствовали разницу во мне - рубашка гласила это громко и ясно - и они дали мне знать, когда могли. Это сбивало с толку, потому что я тогда не знал, что гей - это «вещь». Никто никогда не говорил мне, что существуют геи, на телевидении нет героев или знаменитостей, а также нет компьютеров или Интернета для серфинга. Я был просто беспризорным мальчиком, и я не знал, что есть другие мальчики, как я.

Худшее, что можно было сказать мальчику в то время, было то, что он был как девочка. Я пытался вписаться. Несмотря на то, что я не любил спорт, я присоединился к Маленькой лиге один сезон. Этот план, чтобы быть более мужским, имел неприятные последствия, потому что, конечно, мне сказали, что я «бросил как девочка». К тому времени, когда я пошел в среднюю школу, мальчик насмехался надо мной, увидев, что я хихикаю с некоторыми девушками после практики в группе (я играл на саксофоне): «Эй, что ты ... ГЕЙ ?! » Я понятия не имел, что это значит , но я мог сказать по тому, как он спрашивал, что это не было чем-то позитивным. «НЕТ!» Я ответил ... слишком яростно.

В результате я попытался подавить те части себя, которые были восприняты как женоподобные. Возможно, я носил эту цветочную рубашку в начальной школе, но в старших классах я узнал, что мне нужно сделать, чтобы выглядеть «нормальным». Одежда должна быть серой. Не будь чрезмерно эмоциональным или драматичным на публике. Не используйте руки слишком яркими способами, когда возбуждены. В старших классах я сублимировал эти энергии в драматический клуб, позволив себе выразить себя через искусство, потому что это было более приемлемым. Возможно, мои попытки заполучить его не были полностью успешными, но я справился достаточно хорошо, чтобы пройти среднюю школу, не подвергаясь слишком грубому издевательствам.

Среда для детей сегодня совершенно другая. Сисси мальчиков с самого начала называют геями, и эти мальчики могут идентифицировать себя как геев с очень раннего возраста. У некоторых могут быть поддерживающие родители (такие как невероятный блоггер HuffPost Амелия), которые продвигают растущие личности своих мальчиков. Когда мне было 20 лет, и моя мама узнала, что я гей, она бросилась к своему доктору за таблетками от страха и умоляла меня никогда не говорить отцу, потому что я сделаю ему сердечный приступ. Окружение Лонг-Айленда, в котором мы жили, было не совсем подходящим местом, громким и гордым, поэтому ее реакция понятна.

Запугивание так же интенсивно, как и всегда. Сегодня детям не легче, но все по-другому. Я восхищаюсь тем, что женоподобный мальчик остается таким же во взрослой жизни. Я профессор колледжа, и я вижу учеников мужского пола, которые настолько привлекательны, насколько это возможно. Я восхищаюсь их силой и готовностью быть тем, кто они есть. Если бы я не учил себя быть более «серьезным» и более «нормальным», был бы я больше похож на них?

Я потерял свой акцент на Лонг-Айленде, когда ушел в колледж, потому что другие студенты смеялись надо мной. Я потерял свою естественную яркость, когда учился в начальной школе, потому что другие дети смеялись надо мной. Сильнее сейчас, я сожалею о том, что изменил то, кем я был, чтобы угодить толпе. Я не могу добровольно вернуть свой акцент - корабль уже плыл по нему. Но я могу быть сам по себе с точки зрения своей готовности быть выразительным, эмоциональным или стереотипно «геем». Я могу сказать, носить или делать все, что я хочу. Как говорит РуПол: «То, что обо мне думают другие, не мое дело». Возможно, понадобилось почти 50 лет, чтобы добраться до этого места, и я могу поблагодарить сегодняшних сестренок за то, что они научили меня быть более верным себе.

РЕАЛЬНАЯ ЖИЗНЬ. РЕАЛЬНЫЕ НОВОСТИ. РЕАЛЬНЫЕ ГОЛОСА.

Помогите нам рассказать больше историй, которые имеют значение от голосов, которые слишком часто остаются неуслышанными.